Голова Мэри появилась в люке – ее подвижное лицо вытянулось так, будто его сделали из резины.

Из люка повеяло гнилью. Если бы этот аромат описывали так, как описывают духи, его назвали бы богатым – со сладкими нотами и болотными полутонами. В тот момент я наконец поняла, что означает слово «миазмы».

– Там что-то живое! – крикнула Мэри дрожащим голосом.

– Естественно! Тебе еще повезло, что они не откусили от тебя кусочек-другой, – буркнул Баз. – Ты их видела?

– Что? Да нет, я не о крысах… – Ее колотило. Лерч потянулся, чтобы помочь Мэри вылезти из люка, но она оттолкнула его. – Там что-то гораздо крупнее.

Она вдруг развернулась и полезла обратно. Мы стояли и молча слушали, как она перебирает руками по железным перекладинам, отчаянно стонущим даже под таким невесомым созданием.

– Надеюсь, лестница не рухнет, – обеспокоенно сказал Баз. – Наверняка насквозь проржавела. Вниз уже тысячу лет никто не лазил. Как ее зовут? Мэри? Эй, Мэри, давай-ка вылезай, будь паинькой. – Он склонился над люком. Никакого ответа не последовало. Мы только слышали, как капает вода. – Если лестница сломается, ты упадешь в воду и нам придется тебя вытаскивать. Не думаю, что это кому-то понравится!

– Если прежде ее не успеют сожрать аллигаторы, – вставила я.

– Я такое в кино видел, – заметил Лерч. – Они ведь живут в канализации, да? Крокодилы. Много лет назад один сбежал из зоопарка, и теперь они там плодятся. Вылезают из унитазов и откусывают людям задницы.

– Ради бога! – воскликнула я, на секунду забыв о зловещей тишине внизу. – Как аллигатор может пробраться через изогнутую унитазную трубу, а? Как можно быть таким идиотом, Лерч?

– Они были маленькие, – обиделся Лерч. – Их специально вывели.

– И натаскали на голые задницы, да? – с сарказмом спросил Баз. – И там, внизу, команда спятивших умников учит крокодилов выскакивать из толчков и кусать парней, которые пришли покакать…

Салли, которого уже заметно тошнило от нашей дискуссии, метнулся к люку и заорал:

– Мэри! Тебя там как?

Последовала долгая пауза. Затем тоненький голосок, таинственно усиленный эхом каменных стен, пропищал:

– Оно… оно плавает… очень близко.

– Где ты?

– На лестнице. У самого пола…

– В любом случае, – сказала я Базу, – из зоопарка должны были сбежать два аллигатора. Иначе как бы они размножались?

– Дай фонарь, Лерчи, – попросил Баз. – А то темно, хоть глаз выколи.

Он посветил вниз. Мы увидели лицо Мэри. Ее темные волосы сливались с чернильной мглой погреба, и лицо походило на белый живот большой рыбины.

– Свети в сторону, – велела я. – Мэри, почему ты не вылезаешь?

Но она будто примерзла к лестнице. Ее лицо было перекошено от ужаса. Головокружения от высоты у нее быть не могло, если вспомнить, какие кренделя она только что выделывала на мобиле. Мне показалось, Мэри прекрасно знает, что именно перед нею плавает.

Баз направил свет фонаря в сторону, но на поверхности воды не сверкнуло ни единого отблеска – она была тяжелой и темной, как нефть. Спустя несколько секунд я смогла разглядеть какую-то бледную тень под водой, нечто бесформенное, словно раздутое…

И вдруг Мэри закричала – резким, высоким криком, в котором не было ничего человеческого: так кричат чайки, кидаясь на добычу. Ужасный звук. Мы так и подпрыгнули. Баз выронил фонарь – тот упал в воду и сразу потух. Тень исчезла. Мэри завопила еще громче.

– Это Фиалка! – кричала она. – Это Фиалка! Мертвая! Она утонула-а-а-а!!!

Потом раздался какой-то скрежет, хруст крошащегося ржавого железа, всплеск. Вопли прекратились так же внезапно, как и начались. Мэри упала в воду, а судя по звукам, за ней последовала и лестница.

– И Мэри Лавелл непременно хотела спуститься по лестнице вниз?

– Она сразу же полезла, никто из нас не успел ее остановить.

– Значит, кто-то пытался ее остановить? Кто?

– Конкретно – никто, – ответила я, глядя инспектору прямо в глаза. – Но в погребе наверняка водятся крысы, да и воняло оттуда жутко. Теперь, конечно, мы понимаем почему… Если бы Мэри так не торопилась, я бы, по крайней мере, посоветовала ей надеть пару «веллингтонов». Хотя, как выяснилось, ей скорее пригодились бы болотные сапоги. Там достаточно глубоко.

– Хорошо, – сказал инспектор, – давайте теперь вспомним по порядку, как все произошло. Мэри Лавелл спускается по лестнице, вылезает обратно, чтобы сказать, что внизу что-то есть, затем видит тело в луче фонаря, начинает кричать и падает с лестницы.

– Лестница сломалась, – поправила я. – Сначала я подумала, что она целиком отвалилась от стены и упала в воду, что было бы катастрофой. Баз еще до этого сказал, что железо насквозь проржавело. Но оказалось, что отвалилась лишь одна перекладина – та, на которой стояла Мэри. Баз приспособил дуговую лампу, чтобы внизу было посветлее, я спустилась на веревке, обвязала Мэри, и они вытащили ее. Я подталкивала снизу. Сама Мэри не вылезла бы: она ничего не могла делать, только дрожала. Ее ведь увезли в больницу, да? Надеюсь, ее хорошенько обследуют, – добавила я. – Вода там и впрямь гнусная, а Мэри нырнула с головой. Запросто могла подцепить бубонную чуму.

Полицейский закрыл блокнот:

– Ладно, мисс Джонс, пока достаточно. Большое спасибо. Не могли бы вы завтра зайти в отделение и написать официальное заявление? Это не отнимет у вас много времени. Во второй половине дня? Спросите меня, и я тут же спущусь.

– Конечно. – Я сползла со скамейки, на которой сидела, положив ногу на ногу. – Не завидую я им, – сказала я, посмотрев на группу полицейских, столпившихся вокруг люка. Мерзкий запах становился сильнее с каждой минутой. – Я так понимаю, завтра мы уже сможем здесь работать?

– Думаю, да. Мы должны поднять тело сегодня.

– Действительно, лучше уж вы, чем я.

Баз ввязался в спор с другим констеблем по поводу того, где лучше установить лебедку. Но меня занимала совсем другая проблема: скопившиеся в животе трупа ядовитые газы, грязная вода и разные жидкости наверняка зальют весь пол, когда тело извлекут из погреба. Я огляделась и заметила Салли – тот свернулся калачиком на диване и смолил одну сигарету за другой. Его лицо было желтушного цвета.

Я кивнула в сторону лестницы:

– Может, пойдем отсюда? Салли с готовностью вскочил на ноги. На лестнице мы столкнулись с Филипом Кэнтли, за ним спешил Бен. Оба выглядели изумленными до предела. Начальники явно пребывали в шоке, если не в параличе. Все симптомы в точности соответствовали модели поведения, с которой я сталкивалась не раз: попадая в сложную ситуацию, мужчины немеют, а женщины либо становятся дьявольски рациональными, либо полностью разваливаются. Мэри, что было совершенно очевидно, принадлежала ко второй категории, в то время как Марджери Пикетт являла собой яркий пример первой. Как только мы вытащили Мэри из погреба, Баз отправился в кабинет Марджери звонить в полицию. Узнав о происшедшем, Марджери незамедлительно спустилась в подвал, закатала рукава и уговорила трясущуюся Мэри выпить горячего чаю.